Любовь в эмиграции: как россияне находят счастье вдали от дома
Иллюстративное фото: Matt Nelson / Unsplash
Множество россиян были вынуждены уехать из родной страны за последние годы. Кто-то бежал от репрессий, кто-то от войны или мобилизации. Уехавшие часто теряли связи с родными, чьи-то отношения не выдержали расстояния или трудностей на новом месте. Но любовь преодолевает трудности.
Port поговорил с россиянами, которые были вынуждены покинуть родную страну, но смогли сохранить свою любовь или обрели её за границей.
«Либо путинский режим закончится, либо будем свою жизнь тут оформлять», — Иван
В Москве активист Иван Чинаров организовывал митинги, занимался политикой. Он был вынужден уехать в Армению в 2019 году после обысков у себя дома, а затем перебрался в Польшу.
С Катей Морозовой, своей будущей женой, активист познакомился в Твиттере. На тот момент юристка ещё жила в России. Как рассказывает Иван, он просто увидел, как девочка пишет, что она правозащитница из «ОВД-Инфо».
«До этого никто из "ОВД-Инфо" себя как-то не особо обозначал в Твиттере, а у меня какая-то такая благодарность накопилась за то, что сотрудники "ОВД-Инфо" мне помогали, когда у меня были обыски», — делится он.
Морозова покинула Россию в марте, после того как страну выгнали из Совета Европы, и поселилась в Тбилиси. Всё это время Иван и Катя постоянно общались в Телеграме, а потом, внезапно для всех, решили пожениться.
«Изначально скорее по приколу. Я тогда выложил твит, в котором написал, что если соберу 5 000 лайков, то приеду в Тбилиси и женюсь на Кате Морозовой. Ну и в общем собрали, я в мае прилетел к ней, и мы поженились одним днём».
Твит на 5 000 лайков. Скриншот: Иван Чинаров
После этого Катя ещё два месяца ждала визу в Польшу и смогла приехать только в конце июля. Вместе с Иваном они нашли жильё, а затем подались на беженство.
«Теперь либо путинский режим закончится, либо будем свою жизнь тут оформлять. У нас нет такого взгляда на жизнь, что мы зависим от того, что происходит в России».
Иван рассуждает, что сейчас они будут дальше легализовываться, получать гражданство, жить свою лучшую жизнь. Им с Катей очень нравится Польша, поэтому они, конечно, хотели бы здесь остаться. «Но если появится возможность вернуться в Россию, то мы вернёмся», — говорит Иван.
«Проще в очередной раз шагнуть в неизвестность переезда в чужую страну, чем отпустить его», — Алина
До эмиграции Алина (имя изменено по просьбе героини — прим. ред.) жила в Санкт-Петербурге, училась в колледже, интересовалась политикой и посещала лекции, дебаты и акции протеста. Она занималась SMM в оппозиционном движении, но с началом войны и введением военной цензуры решила уехать из России. Усиление репрессий сделало её пребывание дома небезопасным.
«Выбор пал на Польшу, поскольку там у меня уже были друзья и родственники, а ещё я учила польский язык в школе, что сделало адаптацию на порядок проще. Оказавшись в Варшаве в марте 22-го, я сначала занималась помощью беженцам из Украины, а после нашла работу и поступила в университет», — вспоминает Алина.
В Варшаве девушка встретила своего нынешнего мужа. Виктор приехал в Польшу из Венгрии на один семестр по программе студенческого обмена, но ради Алины остался там на целый год. Они сошлись благодаря общим музыкальным интересам и вскоре поняли, что хотят быть вместе.
«Когда истёк срок его контракта на учёбу в Варшаве, он был вынужден уехать обратно, чтобы закончить образование. Это был очень тяжёлый период, и мы стали задумываться о том, что так продолжаться не может: либо мы расстаёмся, либо кто-то из нас переезжает».
Алина признаёт, что даже не рассматривала первый вариант и ей «было проще в очередной раз шагнуть в неизвестность переезда в чужую страну, чем отпустить его». Терять ей было нечего — она уже находилась в эмиграции, постоянно занималась миграционной бумажной волокитой и находилась в отрыве от семьи и с туманными перспективами.
«Я не хотела заставлять Виктора проходить через такой же опыт вынужденной эмиграции, поэтому приняла решение переехать к нему в Будапешт. Так и получилась моя эмиграция в квадрате», — говорит она.
Самым доступным основанием для получения легального статуса в Венгрии оказался брак. По словам Алины, она никогда не ожидала, что выйдет замуж так рано, но обстоятельства сложились именно так.
Сама свадьба оказалась очередным бюрократическим лабиринтом. К примеру, ЗАГС потребовал от Алины справку об отсутствии препятствий для заключения брака, которую можно было получить только в России. Помогла мама Алины: она смогла решить этот вопрос от имени девушки, а после передала справку в Польшу через попутчиков.
«С момента начала сбора документов до дня свадьбы прошло почти 9 месяцев. Заветное свидетельство о заключении брака мы получили на руки совсем недавно и сразу же начали готовить пакет документов для миграционной службы. Процесс утомительный, но возможность жить вместе с любимым человеком того, несомненно, стоит», — признаёт Алина.
Ещё одна сложность — общение Алины с родственниками мужа. Так, мама Виктора не говорит по-английски, а Алина ещё не начала учить венгерский. «И это очень интересная ситуация: вроде как мы теперь семья, а общаемся как пингвины из "Мадагаскара": улыбаемся и машем».
По словам Алины, она хотела бы иметь возможность приезжать в Россию, чтобы видеться с семьёй и друзьями, но не жить там постоянно. Особенно учитывая то, что её мужа с этой страной не связывает совсем ничего.
«На ближайшие годы мы всё-таки планируем осесть в Будапеште. А куда нас дальше занесёт жизнь — время покажет», — добавляет она.
«Ты пересобираешь не только страну, дом, внешние обстоятельства. Ты пересобираешь себя», — Юра
Юра и Саша (имена изменены по просьбе героев — прим. ред.) начали встречаться ещё в России через «теперь уже запрещённый Тиндер». Общались в «уже запрещённом Инстаграме». Как рассказывает Юра, после знакомства они долгое время не общались, но затем списались перед одним из митингов.
«В итоге вышли не на митинг, а на свидание. Вернее, на митинг мы сходили, но потом пошли на свидание», — вспоминает он.
Юра добавляет, что в то время в России ещё оставались надежды на будущее, но вскоре их не осталось, и вопроса «А нужна ли нам эмиграция?» даже не стояло.
«Вообще не стояло вопроса о том, оставаться или уезжать. Если раньше были ожидания и надежды на будущее в стране, то потом стало понятно, что ничего — никакого будущего в ближайшее время не будет. И, поскольку ещё не поздно было начинать свою жизнь заново, мы приняли решение уехать», — объясняет он.
Само решение переехать Юра называет «оздоровительной пощёчиной». Он объясняет, что в России у него были активы и карьера, но на желания и личную жизнь приходилось забивать. Тогда как в эмиграции гораздо меньше хочется «забивать на свои желания, несмотря ни на что».
«Ты пересобираешь не только страну, дом, внешние обстоятельства. Ты пересобираешь себя. Ты учишь другой язык, осваиваешь новые привычки и культуру. И самое сложное — понять, чего ты хочешь в этом новом пространстве за пределами России. Возможно, даже за пределами физического пространства», — размышляет Юра.
Юра и Саша переживали и трудности. В их жизни было несколько периодов, когда им приходилось жить раздельно. Однако, несмотря ни на что, Юра говорит, что тогда у них даже не было варианта расстаться.
«В итоге мы смогли сохранить отношения. Нужно было просто понять, как вообще быть. Один из нас сохранил карьеру за границей, а второй полностью поменял свою деятельность», — рассказывает Юра.
Несмотря на все трудности жизни за границей, уехавшие россияне пытаются найти в ней место для любви, близости и нового дома. Эмиграция становится не только испытанием, но и возможностью заново переосмыслить ценности, разобраться в желаниях, укрепить отношения или найти своего человека в новой стране.